Одной из самых выдающихся и полезных работ, как нам кажется, как с метапсихологической, так и с клинической точки зрения, написанных З. Фрейдом, можно по праву считать его текст «Отрицание». «Все гениальное просто и коротко», — это мысль, что все время вертится на языке во время её прочтения.

В первом же абзаце З. Фрейд нам дает одно из фундаментальных знаний, демонстрирует особую клиническую форму высказывания в речи пациента и ее анализ. С одной стороны, понимание этого феномена в практике помогает нам правильно понять клиента, который еще и сам себя не понимает. С другой — дает инструмент, которым можно пользоваться для прояснения того, что скрывается за его словами. Нам, как психоаналитикам, очень важно уметь делать как первое, так и второе.

Автор говорит нам, что вытесненное содержание (устраненное под давлением внутреннего конфликта) может вернуться в том случае, если оно приобретет отрицательное значение. «Посредством символа отрицания мышление освобождается от ограничений, накладываемых вытеснением». Это значит, что при толковании отрицательных высказываний пациента мы может свободно отбрасывать частицу НЕ и вдумываться в непосредственный смысл содержания сказанной фразы. Так же, мы можем сами подталкивать пациента к высказыванию отрицательного суждения, для того, чтобы потом, отбросив частицу НЕ, услышать его истинный рассказ. Таким образом, вместо того, чтобы «вестись» на уловки бессознательного, мы начинаем понимать его язык и учиться правильно распознавать его знаки на благо нашего пациента и нашей психоаналитической практики.

В продолжении З. Фрейд, как всегда к его чести, объясняет нам логику своего открытия. Он нам рассказывает о том, что подтверждение или отрицание мысленного содержания есть задача интеллектуальной функции суждения, суть которой в двух решениях. Первое – это присудить вещи то или иное свойство или отказать ей в нем (суждения атрибуции). «В переводе на язык древнейших, оральных инстинктивных импульсов суждение гласит: «Вот это я хочу съесть, а это вот — выплюнуть». Съесть хочу хорошее, а выплюнуть дурное. При этом «Дурное, чуждое для Я, находящееся вовне, первоначально ему тождественно.» Второе решение – это признать за представлением существование в реальности или оспорить его (суждения существования). «Все представления происходят от восприятий, являются их повторениями. Изначально, таким образом, уже одно существование представления есть залог реальности представленного.», — говорит нам автор. Понятно, что оно было, вопрос теперь только в том, есть ли оно до сих пор.

Чтобы это понять включается такой механизм как «испытание реальности». У него так же есть две функции:

«Первая и ближайшая цель проверки реальности состоит не в том, чтобы в реальном восприятии найти объект, соответствующий представленному, а в том, чтобы снова найти его, убедиться, что он по-прежнему существует». Его может уже и не быть во внешней реальности, но мышление, обладающее способностью воспроизвести в представлении нечто раз воспринятое, делает его вновь наличным внутри.

Контроль искажения. «Воспроизведение восприятия в представлении не всегда есть его правдивое повторение; оно может быть модифицировано теми или иными пропусками, видоизменено слиянием различных элементов.»

Пока происходят все эти манипуляции суждение как интеллектуальный процесс производит выбор моторного действия, которое прекращает эту вынужденную отсрочку и переводит от мышления к действию. «Её следует рассматривать как пробное действие». «Изучение суждения, возможно, впервые позволяет увидеть нам возникновение интеллектуальной функции из взаимодействия первичных влечений». Этот мыслительный алгоритм схож с механизмом, который З. Фрейд описывает в работе «По ту сторону удовольствия»: «органы чувств уподобляются «щупальцам, которые ощупывают внешний мир и потом опять оттягиваются от него». Процессы чувственные схожи с процессами интеллектуальными, а значит они так же могут развиться из первичных инстинктивных импульсов. Следовательно, и отрицание – это наследие выталкивания из Я, руководствующегося принципом удовольствия/неудовольствия. Работа же непосредственно функции суждения, как мыслительной функции, реализуется через создание «символа отрицания», наделяя её тем самым первой степенью независимости от результатов вытеснения и как бы подтверждая этим само наличие инстанции бессознательного. Что подтверждают нам и случаи из практики.

Что ж, путь умозаключений З. Фрейда и прост, и сложен, в связи с чем может вызвать как одобрение, так и критику, но одно очевидно: «Содержание вытесненного представления или мысли может проникнуть в сознание при условии, что оно отрицается»! Наличие частицы НЕ делает функцию суждения независимой от процесса вытеснения. Это могут подтвердить не только цепь рассуждений автора, но и многочисленные примеры из психоаналитической практики многих психоаналитиков, его последователей.

А уж сколько интересной информации могут таким образом сообщить нам политики, жены и мужья, друзья, да любой человек, с которым мы начинаем общение или речь которого мы имеем возможность слышать. Мы как бы переходим на другой уровень понимания, слышим на другом уровне децебел, видим спектр света, невидимый обычному зрению! В такие моменты кажется, что ты приблизился к сверхлюдям, которых мы можем увидеть только в кино. За спиной вырастают крылья и возникает ощущение, что ты можешь больше, чем когда-либо, ты неподвластен гравитации и твоим возможностям нет предела. Ты вне системы сознания, ты вне системы социума. Такие знания, такое представление о себе способно круто поменять жизнь. «Жертва», которая может жить в нас отступает, и мы знакомимся с новым образом — «Хозяином положения», «Хозяином своей жизни». Перспективам, которые открываются в связи с этим можно назвать безграничными, как и океаническую глубину текстов родоначальника психоанализа.

Текст З.Фрейда «Отрицание», как и все его работы, обладают огромной герменевтической силой. Что очередной раз подтверждает гениальность З. Фрейда и его работ, предопределивших течение теоретического и практического психоанализа, а так же психоаналитической мысли на долгие десятилетия в умах тысяч его поклонников, свободомыслящих и потому знающих, и наоборот.